Речь адвоката А.В.Першина в защиту М.И.Злотниковой 05.06.2015
Ваша честь!
Приговор по данному делу (иное судебное решение маловероятно), будет, безусловно, историческим. Ибо Вам надлежит принять решение всякое ли действие сотрудника полиции является законным или не всякое?
Может ли полицейский в форме или его коллега в гражданской одежде, не имея никаких законных на то оснований, хватать мужчин, а особенно женщин за интимные места, щипать их и требовать, чтобы они не сопротивлялись?
В ходе допроса полицейский Зубрицкий В.А. сказал М.И.Злотниковой замечательные слова, показывающие уровень правосознания полиции: «И еще могу добавить следующее, если вы себя считаете невиновной, к вам подошли сотрудники полиции, представившись, предъявив свои требования, вы должны вначале подчиниться этим требованиям, а потом спорить«.
А что делать гражданину страны, если полицейский вздумает снять штаны и требовать, чтобы его целовали в попу? А если гражданин не желает этого делать и сопротивляется, а ему начнут крутить руки сослуживцы полицейского и требовать, проделать это безобразие, что ему делать — сопротивляться под угрозой уголовной ответственности, или всё-таки поцеловать, а потом обжаловать действия сотрудников полиции?
Я отнюдь не шучу! Мой вопрос, как потерпевшему Зубрицкому, так и его коллегам Денисюку:
«Считаете ли вы, что любые требования сотрудника полиции изначально законны, или законны только те требования сотрудника полиции, которые соответствуют требованиям закона?«, суд отводил, обосновывая это тем, что данный вопрос не имеет отношения к фактическим обстоятельствам дела, а именно он относится к знанию закона.
Между тем, вокруг этого и разгорелись все последующие события! Законны или незаконны были действия полицейских?!
Ну, а если полицейские в России, как выясняется не понимают элементарщины — детских определений — что такое хорошо и что такое плохо, что законно, а что незаконно, мы, граждане, вполне может ждать от полиции всего, что её сотрудникам заблагорассудится! Тем более, когда тормозить — некому.
В соответствии с фабулой обвинения, М.И.Злотниковой, (которой, видимо, нечего было делать по своему месту жительства), вследствие чего она 25.11.2012 с 15.00 до 16.30 (других ориентиров, кроме географических координат 55о21/38// СШ 37о24/11// ВД не приводится, видимо это всё-таки далеко), в 500 метрах от дома 11, расположенного в поселке Спортбазы поселения Щаповское, города Москвы, принимала участие в проведении несанкционированного митинга (собрания, шествия, демонстрации, пикетирования).
Обвинение так и не определилось с тем, в чём же участвовала Марина Ивановна Злотникова, то есть совершила действия содержащие признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ. (Вообще-то правильно этот Кодекс называется Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, но раз в обвинительном так написано, пусть будет КоАП РФ).
После того, как представитель власти — инспектор патрульно-постовой службы полиции подразделения ППСМ УВД по ТиНАО ГУ МВД России по гор. Москве младший лейтенант полиции Зубрицкий Василий Алексеевич, исполняющий свои должностные обязанности по охране общественного порядка, находящийся в форменном обмундировании предъявил законные требования к Злотниковой М.И. — прекратить противоправные действия (непонятно — какие именно?), она примерно в 16 часов 10 минут находясь на указанном участке местности. грубо нарушая общественный порядок, выражая явное неуважение и негативное отношение к сотруднику полиции, в присутствии посторонних лиц граждан Вандышева П.Ю., Бондарева С.Н., а также сотрудников полиции Билюка В.М., Денисюка А.А., Михайлова В.И. публично оскорбила используя в своей речи нецензурные выражения Зубрицкого В.А., чем унизила его честь и достоинство, как сотрудника полиции. Далее, в соответствии с обвинительным заключением, на повторное требование полицейского Зубрицкого В.А. прекратить противоправные действия, М.И.Злотникова умышленно, грубо нарушая общественный порядок, выражая явное неуважение к сотруднику полиции Зубрицкому В.А., осознавая противоправный характер своих действий, целенаправленно нанесла полицейскому Зубрицкому В.А. несколько ударов по левой боковой поверхности шеи, при этом сбив с головы Зубрицкого В.А. элемент форменного обмундирования, причинив потерпевшему физическую боль, а также телесные повреждения в виде линейной ссадины боковой поверхности шеи, а также удар ногой в область левого бедра, опять же причинив потерпевшему физическую боль, то есть, совершила преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 318 УК РФ.
Вот в общем и все. А полицейский Зубрицкий В.А. Злотникову и пальцем не трогал. Гулял себе в лесу, охранял общественный порядок, а тут хулиганы в лице Злотниковой М.И., обидели служивого. Несанкционированные демонстрации, митинги, шествия, собрания и пикетирования (всё одновременно) начали устраивать. Если верить материалам дела, конечно.
А в соответствии с показаниями в судебном заседании самого Зубрицкого В.А., было несколько по другому. Цитирую по аудиозаписи:
«Впервые подсудимую я увидел на несанкционированном пикете (?), число я не помню, помню, что это был 2012 год осенью, при проведении несанкционированного митинга возле реки … поселок Спортбаза. Номер дома не помню, овраг возле реки, там установлен камень с надписью «Павшим жертвам репрессий» точно не помню. Дальше они начали выкрикивать всякие лозунги, что мы им мешаем, сотрудники полиции – фашисты. Были участковые, ППС г. Троицк, я был, мой командир роты. После чего по распоряжению руководства Злотникову нужно было доставить в отдел полиции для составления административного протокола.
(Удивительно, как полицейский Зубрицкий В.А. несет службу в патрульно-постовой службе в чине офицера, если он вообще не разбирается: чем одна форма публичного мероприятия отличается от другой, если говорит о «несанкционированном пикете» Злотниковой М.И. при проведении «несанкционированного митинга», не зная даже такой элементарщины, что пикет вообще никем и нигде не санкционируется!).
Гос. обвинитель: Сколько было людей в группе?
Зубрицкий: Больше 10 человек.
Гос. обвинитель: Вы им какие-либо замечания делали?
Зубрицкий: Да. Мы сначала представились и поинтересовались с какой целью они туда прибыли. На что был ответ, что «мы ..». Я вообще не со Злотниковой общался, а с какой-то девушкой, она представилась журналисткой. Они по своим делам идут, ничего не нарушают и т.д.
Гос. обвинитель: Так какие замечания Вы делали?
Зубрицкий: Сначала не было никаких замечаний. Мы с вместе с ними проследовали к реке, они освободили от веток этот камень, начали устанавливать туда свечи и какие-то лозунги произносить, я не помню, что дословно было сказано. После чего руководство дало распоряжение доставить особо активных граждан в отделение, это была Злотникова и еще один мужчина, он громко кричал, что мы все фашисты, не даем им свободу слова и т.д.
Гос. обвинитель: С вашей стороны были предприняты попытки остановить данные высказывания?
Зубрицкий: Естественно, были сделаны замечания, я подходил к Злотниковой.
Гос. обвинитель: На замечания Злотникова и группа людей реагировали как-нибудь?
Зубрицкий: Злотникова реагировала неадекватно, она очень сильно кричала, чуть ли не с пеной у рта, что мы все фашисты, мы исполняем преступные распоряжения и тд.
Гос. обвинитель: Какие-то угрозы Злотникова выкрикивала?
Зубрицкий: Явных угроз не было.
Гос. обвинитель: Со стороны Злотниковой были ли оскорбления в адрес сотрудников полиции?
Зубрицкий: Которые выражались именно в том, что она обзывала нас фашистами, что мы преступные законы исполняем, что мы не сотрудники, мы вообще преступники. Далее Злотникову нужно было по распоряжению доставить в отдел полиции. Мы подошли и представились еще раз и попытались ее сопроводить к служебному транспорту. После чего она очень неадекватно себя повела, начала ругаться, начала размахивать руками.
Гос. обвинитель: Вы объяснили, за что ее доставляете в отдел?
Зубрицкий: Да, конечно. За то, что проводился несанкционированный митинг, что высказывания были, если они прибыли почтить, то все должно быть молча, без транспарантов, высказываний и т.д. Злотникова отказалась проследовать в служебную машину и доставление в отдел полиции. Очень неадекватно реагировала, начала размахивать руками. Я несколько раз уклонился, на приложенной видеозаписи, я надеюсь, зафиксировано. Сбила с меня головной убор, несколько раз достала вскользь по шее. Затем я взял ее за локоть, чтобы доставить ее в служебный автомобиль. Она нанесла удар ногой мне в область бедра. Все-таки потом успокоившись немного согласилась проследовать, сославшись на то, что она очень больной человек, и под видом того, что ей нужно принять лекарство, была вызвана скорая помощь. Она очень громко кричала, что я пытаюсь ее изнасиловать, что я сломал ей руку, если я не ошибаюсь, в присутствии более 10-15 человек, я считаю, что абсурдно такие выкрики высказывать.
Гос. обвинитель: В момент, когда она наносила Вам удары, она что-либо выкрикивала или высказывала?
Зубрицкий: Те же самые слова, что мы фашисты, мы преступники.
Гос. обвинитель: Далее что было, когда приехала скорая помощь?
Зубрицкий: Там совсем не так все было. Мы вместе с ней, рядом с ней так скажем, проследовали. С ней шла еще женщина, которая представлялась изначально мне журналистом. Мы поднялись из оврага. Под видом того, что у нее лекарства находятся в ее машине, она села в машину, заперлась изнутри, показывала неприличные жесты.
Гос. обвинитель: Она одна заперлась?
Зубрицкий: Она одна села в машину, под видом того, что ей нужно принять лекарство, она очень плохо себя чувствует, она заперлась в салоне машины, показывала неприличные жесты, и через стекло пояснила, что мы преступники, мы не сотрудники полиции, и что до прибытия скорой помощи она отказывается выйти из салона собственного автомобиля. После того как прибыла скорая помощь, она естественно вышла из машины и проследовала в карету скорой помощи. Ее осмотрели, у нее было повышенное давление, сотрудниками медицины было решение госпитализировать ее, по крайней мере, доставить в больницу, медицинское учреждение.
Гос. обвинитель: Ее доставили в мед учреждение?
Зубрицкий: Ее доставили в мед учреждение.
Вообще-то в медучреждении — Больнице РАН гор. Троицка, у Злотниковой М.И. диагностировали гипертонический криз, гематомы в области правого и левого предплечий, как последствия того, что полицейский Зубрицкий В.А. брал её за локоть.
В ответе на вопрос защиты Зубрицкий В.А. осторожно уточнил: «Возможно, я брал её за одну руку«.
То есть, так, аккуратно, даму под ручку. А у дамы в результате — две гематомы и гипертонический криз!
А на приобщенных к материалам дела снимках видно иное: полицейский Зубрицкий В.А., садистски улыбаясь, двумя руками, выкручивает кисть М.И.Злотниковой у которой лицо перекошено гримасой боли.
Ещё было бы неплохо, чтобы полицейский Зубрицкий пояснил: где и у кого на приложенной видеозаписи он узрел некие «транспаранты»?
В соответствии с показаниями самого полицейского Зубрицкого В.А. он, видимо, вообще не понимал, каковы его функции и задачи в пос. Спортбаза 25.11.2012 и во всём полагался на руководство, которое, как всегда — в стороне.
В соответствии с Федеральным законом от 19.06.2004 № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»:
— публичное мероприятие — открытая, мирная, доступная каждому, проводимая в форме собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования либо в различных сочетаниях этих форм акция, осуществляемая по инициативе граждан Российской Федерации, политических партий, других общественных объединений и религиозных объединений, в том числе с использованием транспортных средств. Целью публичного мероприятия является свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований по различным вопросам политической, экономической, социальной и культурной жизни страны и вопросам внешней политики.
Доступная каждому, это — первое условие. В данном случае, собралась группа единомышленников, в количестве 10-15 человек и, отнюдь, с собой следовать прохожих не призывала. Из них два блогера и девушка — журналистка. Итого: от 7 до 13 участников.
— Митинг (санкционированный или нет) — массовое присутствие граждан в определенном месте для публичного выражения общественного мнения по поводу актуальных проблем преимущественно общественно-политического характера.
Ну, и какие «актуальные проблемы преимущественно общественно-политического характера» обсуждались исходя из показаний, хоть полицейского Зубрицкого В.А., хоть остальных свидетелей?
«Возложим цветы к памятнику и зажжем свечки»?
Христианское поминовение жертв репрессий в виде возложения цветов к памятному камню, даже не памятнику и зажжение свечей в лесу, в овраге, вдали от чужих глаз, это «обсуждение актуальных проблем преимущественно общественно-политического характера?»
Может это было собрание — совместное присутствие граждан в специально отведенном или приспособленном для этого месте для коллективного обсуждения каких-либо общественно значимых вопросов? Не похоже. Обсуждалось всё тоже самое — как преодолеть кордон полицейских, стеной вставших на пути к камню, возложить цветы и зажечь свечки. «До общественно значимого вопроса» этот вопрос не дотягивает.
Может группа из 10-15 человек совершала демонстрацию — организованно публично выражала общественные настроения с использованием во время передвижения плакатов, транспарантов и иных средств наглядной агитации? Несмотря на то, что Зубрицкий В.А. упомянул что-то про транспаранты, ни чего подобного, ни на фотографиях, ни на обоих видеозаписях, как на приобщённой к материалам дела, произведенной свидетелем Вистицким М.М., так и на просмотренном в ходе судебного заседания СD-R-диске, который появился в деле необъяснимым образом, ни одного транспаранта узреть не удалось. Был, правда, у Цатурова В.А. какой-то красно-черный флаг, скатанный в трубочку, но поскольку Цатуров В.А. его не разворачивал, то и узнать — что же там изображено — не удалось. Красно-черный флаг означает принадлежность к анархистам-синдикалистам, к анархистам-коммунистам, кроме того это государственный флаг Анголы и Папуа Новой Гвинеи. Какую из этих принадлежностей хотел обозначить лично Валерий Ашотович, он не пояснил, а его никто и не спрашивал. Но, в общем, претензий у сотрудников полиции к папуасскому флагу, как следует из допроса всех свидетелей — не было.
Если это было шествие, то оно должно было отвечать следующим требованиям, это — массовое прохождение граждан по заранее определенному маршруту в целях привлечения внимания к каким-либо проблемам. Однако, 10-15 человек, молча спускающихся по тропике один за одним, в заросший кустарником и лесом овраг, для шествия слишком мелковато, разве, что, как анекдот.
И, менее всего пресекаемое мероприятие походило на пикетирование, поскольку, как трактует закон, это — форма публичного выражения мнений, осуществляемого без передвижения и использования звукоусиливающих технических средств путем размещения у пикетируемого объекта одного или более граждан, использующих плакаты, транспаранты и иные средства наглядной агитации. Пояснений, думаю не требуется, поскольку в соответствии с обвинительным заключением пикетирование объекта — ближайшего дома в 500 метрах от него, это даже не анекдот.
Итак, мероприятие не подпадало под определение «публичное мероприятие в форме митинга, демонстрации, шествия, собрания или пикетирования» и никакому пресечению, изначально, не подлежало.
В соответствии с показаниями потерпевшего Зубрицкого В.А., которые он дал в начале допроса, сотрудники полиции даже не препятствовали расчистить камень от веток, возложить цветы, зажечь свечи, его взволновало лишь то, что лозунги стали говорить, а если бы молча, то он, лично, и не против.
Дальше Зубрицкий В.А. начал давать более откровенные показания:
» У них был установлен камень в виде небольшой плиты, отполирован, на которым находили надписи. Он был замаскирован, забросан ветками и каким-то хламом. Они его попытались открыть, установить свечи, встать, почтить память, или что они хотели, мне не известно, сотрудники полиции стали препятствовать открытию данного памятника. И сразу же появилась в ответ такая неадекватная бурная реакция«.
Защита тут же задала вопрос: «Скажите, какой закон запрещает возлагать цветы, зажигать свечи у памятного камня?«
Судья: Вопрос отклоняется, поскольку не относится к данному делу, а относится к познаниям потерпевшего.
Вот как! Мы, граждане, даже не можем поинтересоваться: а знает ли сотрудник полиции, что это законно и никоим образом не запрещено: нам, гражданам, возлагать цветы к памятникам, памятным камням, зажигать свечи в честь жертв — невинно убиенных людей, или для него это тайна за семью печатями? Если он и этого не знает, то какой он тогда «представитель власти»?
Какая власть запрещает поминать замученных жертв? При случае, очередной прямой линии, следует задать вопрос президенту Путину В.В.: Правильно ли это, что от людей, которые тихо-мирно, ушли на 500 метров в лес возложить цветы у памятника и зажечь свечки, не в пожароопасный период, в конце ноября, полицейские какое-то разрешение требуют! А на рыбалку и по грибы пока ещё можно ходить без особого разрешения? А за ягодами? А на кладбище, помянуть родню, или всё-таки проще выписать разрешение? И на том спасибо!
Так, с чего же все-таки началось задержание Злотниковой М.И., что послужило началом этому безобразию?
В соответствии с показаниями Зубрицкого В.А. на момент задержания Злотникова, находилась вообще в стороне от этого камня, там как раз в стороне возле камня находился мужчина, который вместе с ней кричал больше всех с пеной у рта. Злотникова находилась в некотором удалении, метрах в 20 от этого камня.
Цитирую:
Защита: А вы где находились?
Зубрицкий: Я находился рядом со Злотниковой.
Защита: Можете пояснить по какой причине Злотникова нанесла вам удар?
Зубрицкий: Я ей сказал, что ее нужно доставить в отдел полиции для составления административного протокола, после чего она отказалась это сделать.
Защита: Кто дал указание задержать Злотникову.
Зубрицкий: Мне дал указание начальник ООП УВД.
Защита: Фамилию он имеет?
Зубрицкий: Лондин Григорий Юрьевич. Я начал ее задерживать еще с одним сотрудником полиции. Подошли и попросили ее проследовать совместно с нами в служебное транспортное средство, после чего Злотникова очень бурно прореагировала на данную информацию. Отказалась как-либо. Физическая сила к ней не применялась, мы стояли минут около пяти и выслушивали оскорбления в свой адрес, и т.д. После чего уже мне руководство говорит «нарушение есть – доставляйте». Изначально решение о доставлении принималось без руководства.
Защита: появились вопросы. Скажите, на каком основании вы считаете, что любое требование сотрудника полиции должно быть исполнение.
Зубрицкий: Не любое.
Защита: Вы только что сказали «вы должны выполнить, а потом уже спорить».
Зубрицкий: Гражданка нарушила закон.
Защита: какой? Возложение цветов и зажжение свечей у памятника?
Зубрицкий : Этот митинг не был нигде заявлен.
Защита: Потерпевший сказал, что если бы они зажигали свечи в молчании, то это было бы нормально. Скажите, на каком основании вы считаете, что если бы они зажигали свечи без разговоров, это нормально, а когда они разговаривают – это ненормально.
Суд: вопрос отклоняется, поскольку относится к области познания потерпевшего.
Защита: Если сотруднику полиции не нужно знать действующее законодательство, то у меня вопросов нет.
Ну, действительно, если представитель власти, сотрудник полиции, считает, что почтение памяти молча это нормально, а при разговорах — ненормально, его, как минимум, надо переаттестовывать. Если он полагает, что мероприятие по поминовению усопших, зажжение свечей у памятника и возложение к нему цветов, это — митинг, его надо увольнять из органов без права восстановления. Это — не лечится!
Он не знает законодательства. Если он не отличает митинга от религиозного обряда — тем более. Он опасен для общества. Это не слесарь, не дворник, который может и не отличать эти формы мероприятий, он применяет закон, непосредственно применяет. Может быть двоечник-дворник, от него никто не умрети не заболеет. Но, двоечник-врач, двоечник-учитель опасны для населения, а двоечник-полицейский опасен для государства.
Как пояснил Зубрицкий В.А. он сразу после происшествия поехал в поликлинику г.Троицка и зафиксировал телесные повреждения.
Однако в соответствии с соответствии с справкой из данного медучреждения Зубрицкий В.А. обратился туда только в 22.00, при этом указал, что телесные повреждения получил при задержании в пос. Щапово (т. 1, л.д. 83).
Из допроса Зубрицкого В.А. так и осталось непонятно — за что же задержали Злотникову М.И.? За то, что она возмущалась незаконному запрету подойти к памятному камню, возложить цветы и зажечь свечку?
Зато из просмотра обоих видеозаписей следует, что полицейские не препятствуют группе граждан от 10 до 12 человек, по одному, спускаться по тропинке в овраг. Цатуров В.А. идет со свернутым флагом, с цветами, один даже несет гитару в чехле. Полицейские, вместе с какими-то молодыми людьми в гражданской одежде, тоже спускаются в овраг, где, внезапно их добродушие заканчивается. Спустившиеся с полицейскими молодые люди пытаются затеять драку с активистами. Как впоследствии, в том числе и из допроса Зубрицкого В.А., выяснится, эти молодые люди в гражданской одежде, прибывшие вместе с полицейскими, тоже полицейские — только в гражданке.
Полицейские в форме вяло вмешиваются, активных действий по задержанию своих коллег-зачинщиков не предпринимают, что возмущает прибывших почтить память жертв репрессий. Прекрасно видно, как молодой человек, примерно 30 лет, спортивного телосложения, в гражданской одежде, в коричневой куртке с меховым воротником, синих джинсах, черной вязанной шапочке, без всяких разговоров, хватает М.И.Злотникову за руки, потом обхватывает её. Злотникова М.И. кричит: «Об меня убивает, он меня щипает, он меня хватает!»
Молодой человек отходит в сторону, а на Злотникову М.И. набрасывается полицейский Зубрицкий В.А. В этот же момент пришедший совместно полицейскими в форме, молодой человек, выхватывает мобильный телефон у участника мероприятия и убегает. Сотрудники милиции на грабёж — не реагируют. У них более важная задача.
Полицейские препятствуют прибывшим людям подойти к памятному камню, возложить у него цветы и зажечь свечи.
Физически препятствуя подойти к камню, оттаскивая Злотникову за руки, выкручивая руки, Зубрицкий провоцирует её на высказывания, что он — враг народа. Но не транспарантов, как утверждал Зубрицкий В.А. не менее трех, ни плакатов — не наблюдается.
Свидетель А.А.Бабченко пытается выяснить: какие у полицейских имеются претензии и почему нельзя возложить цветы к камню: «У нас не митинг, не шествие, не собрание, почему нельзя? Мы можем провести наше мероприятие?»
Люди начинают обходить полицейских и, по одному возлагать у камня цветы. Полицейский хватает участника мероприятия с цветами, пытаясь оттащить его в сторону.
На вопросы: почему нельзя, что случилось, кто запретил, сотрудники полиции дают нечленораздельные ответы, в лучшем случае: «У вас нет разрешения!» На возмущение людей: «Какое разрешение на почтение памяти? В лесу!», полицейские молчат, поскольку сослаться на какой-либо нормативный акт, запрещающий поминать жертвы — не могут.
Все возмущение которые выражали собравшиеся, в том числе и М.И.Злотникова, было спровоцировано незаконными, бестолковыми и откровенно глупыми действиями полицейскими, которые видя, что иных целей, кроме, как отдать дань памяти, у собравшихся нет, вместо того, чтобы просто присутствовать поддерживая порядок, сделали всё возможное, чтобы создать скандал на ровном месте.
Итак, в судебном заседании была просмотрена видеозапись, которая непонятно каким образом появилась в материалах уголовного дела, которую следствие попыталось «легализовать» припиской на сопроводительном письме от 26.11.2011 (т. 1, л.д. 57), «Приложение СD-диск с видеозаписью от 25.11.2011«. Приписка была выполнена, как убедился суд, гораздо позже, поскольку на копии этого же сопроводительного письма, имеющегося в материалах дела № 3/10-23/13, рассмотренного по жалобе адвоката А.В.Першина 31.05-17.06.2013, заверенной следователем Демидовым А.А., аналогичной приписки, по крайней мере на день представления копии сопроводительного письма в суд, на 11.06.2013, эта приписка отсутствовала.
Тем не менее, даже эта видеозапись, которую защита считает недопустимым доказательством, не содержит информации о нанесении Злотниковой М.И. «нескольких ударов по голове Зубрицкому В.А. и ударе, опять же Злотниковой В.А. Зубрицкого В.А. ногой в бедро.
Прокурор таки убедил оператора Бондарев С.Н., с третьей попытки в ходе повторного допроса, в том, что это именно он снял данную запись и передал запись сотрудникам полиции, что Бондарев С.Н. ранее многократно отрицал. Убедил, но, похоже не до конца.
Кроме того, Бондарев показал, что кому он передал сказать не может, а сама передача записи никоим образом не оформлялась. Это правда — никаких процессуальных документов оформляющих получения данной видеозаписи от кого бы то ни было, в материалах дела — не имеется.
А подлинник, по словам свидетеля Бондарев С.Н. он — уничтожил.
Гос. обвинитель Кошелев парировал тем, что в соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК РФ: доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.
Да, конечно, но мой уважаемый коллега, запамятовал небольшое уточнение, изложенное в ч. 1 следующей ст. 75 УПК РФ: доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса.
Или, может, кто-то полагает, что можно подобрать что угодно, откуда угодно и представить в качестве доказательства? Отнюдь!
Защите, например, суд отказал в просмотре видеозаписей, уже приобщенных к материалам дела № 3/10-23/13, рассмотренного по жалобе адвоката А.В.Першина 31.05-17.06.2013, содержащих информацию о событиях, рассматриваемых судом. и, более того, даже в постановлении Троицкого районного суда гор. Москвы по этой жалобе от 17.06.2013 отмечено, что «в обоснование доводов жалобы судом также исследованы представленные защитником заявителя (Злотниковой М.И.) видеозаписи рассматриваемого события, из которых следует, что заявителем не применялось насилие в отношении сотрудников полиции и не высказывалось оскорблений в адрес последних». Данное постановление почти два года назад вступило в законную силу.
Тем не менее основанием для отказа суд посчитал то обстоятельство, что в зале судебного заседания отсутствуют Елена Васильева и Юлия Гусейнова производившие съемку данных видеозаписей.
Два года назад отсутствие авторов видеозаписей в зале судебного заседания не являлось препятствием для приобщения видеозаписей в качестве доказательств.
Что же касается данной видеозаписи, якобы переданной оператором Бондарев С.Н. сотрудникам полиции (даже непонятно кому?), отмечаю, что в соответствии с ч. 1 ст. 86 УПК РФ собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом.
Какой статьей УПК РФ предусмотрена передача видеозаписи неизвестно кому, а от этого «неизвестно кого» уже — следователю, да так, что даже следователь не знает: что же указать в постановлении о признании и приобщении в качестве вещественного доказательства? Кто конкретно передал и пишет нечто овальное, неконкретное «сотрудники полиции». Как в песне «кое-кто, кое-где, у нас, порой». Никакой конкретики.
От кого он это доказательство получил? А кто его знает! А потом следователь додумывается дописать в сопроводительное письмо приписку о якобы направлении этого видеодиска, забыв, что полтора года назад уже заверял копию этого сопроводительного письма без своей приписки.
В силу вышеизложенного, считаю данную видеозапись от 25.11.2012 — недопустимым доказательством, полученным в нарушение действующего УПК РФ и прошу исключить из числа доказательств по настоящему уголовному делу, тем более, что она всё равно не несет никакого доказательного значения.
Кроме того, что она получена с нарушением УПК РФ, никакого процессуального документа при получении данной видеозаписи от лица, якобы её записавшего не составлялось, более того, оператор Бондарев С.Н. сам подтвердил, что доказать то, что именно он произвел данную запись, он не может. Защита полагает, что данная запись смонтирована, из неё вырезаны значительные эпизоды. Запись без предупреждения останавливалась, с целью исключить съёмку особо противоправных действий сотрудников полиции.
Одновременно, судом, в просмотре видеозаписей этого же события, ранее приобщенных к материалам дела № 3/10-23/13, рассмотренного по жалобе адвоката А.В.Першина 31.05-17.06.2013, защите — отказано, что нарушает принцип равенства сторон в уголовном процессе, закрепленный в ст. 15 УПК РФ.
Допрошенные свидетель обвинения сотрудник полиции Михайлов В.И. полагал, что участники мероприятия собравшиеся на заранее необъявленный митинг, раздавали листовки разнообразные, у них были транспаранты, часть была в одета поверх верхней одежды в футболки, которые на его взгляд, оскорбляют честь и достоинство государства. Это были карикатуры на первые лица государства, на Владимира Владимировича и Дмитрия Анатольевича. В таких футболках было 3-4 человека, а всего митинговало 60 человек. Там гуляли женщины с детьми, и вообще проходило много народа.
В соответствии с показаниями свидетеля Михайлова участниками мероприятия никто не препятствовал поминать жертв репрессий, но они почему то начали митинговать, что власти им должным образом не обеспечивают им то, се. Их попросили прекратить, спокойно поставить свои свечки, которые они принесли, собраться, постоять и уйти. На что они начали возражать и выкрикивать, вот «вы, рабы тех-то, своих управляющих, вы вообще не люди». Их попросили закончить противоправные действия в отношении оскорбления сотрудников полиции и уйти. Им никто не препятствовал возлагать цветы и зажигать свечки.
По мнению свидетеля, когда Злотникову М.И. начали задерживать, она сбив шапку с Зубрицкого В.А. ударила его ногой в живот. А задерживать её стали за то, что она оскорбляла сотрудника полиции. А вот почему она стала оскорблять сотрудника полиции свидетель Михайлов не смог сказать. Но её никто не трогал.
После допроса данного свидетеля у защиты появилось ощущение, что Зубрицкий В.А. и Михайлов В.И. присутствовали при разных мероприятиях. В одном случае полицейские препятствовали возлагать цветы и зажигать свечки у памятника, потому, что это происходило не молча, в другом — никто не возражал, да только собравшиеся почему-то стали возмущаться, хотя им никто слова не сказал. Появились некие футболки с карикатурами на руководителей государства, чего ни на фотографиях, ни в видеозаписях не наблюдается.
Далее был допрошен свидетель Билюк Вадим Михайлович. В соответствии с его показаниями, прибывшие почтить память жертв политических репрессий спустились вниз, там они с флагами начали камень открывать. Сотрудники полиции препятствовали прибывшим гражданам в зажжении свечек у камня, поскольку поминовение жертв репрессий, зажжение свечек, не было согласовано с администрацией поселка. Сотрудники полиции предупредили их о незаконных действиях и их прекращении. Кто предупреждал свидетель не помнил. Предложили Злотниковой и там еще одному мужчина был, наиболее активный участник данной акции, поехать в отдел, «для составления протокола о нарушении правил проведения шествия», разрешения они такого не получали. Злотникова М.И. отказалась и начала оказывать сопротивление сотрудникам полиции. Ни с того ни с сего, Злотникова М.И., в соответствии показаниями свидетеля, вдруг начала махать руками, смахнула с полицейского шапку, и потом ему стало известно, что она его ещё и ударила ногой.
По убеждения свидетеля Билюка В.М. почтени памяти следует согласовывать с администрацией поселка. На каком основании он сделал такое умозаключение свидетель Билюк В.М., который на момент рассматриваемых событий был начальником отдела полиции Куриловское, ответить не смог. Причиной задержания Злотниковой М.И. стало, по словам свидетеля Билюка В.М., то, что она размахивала флагом, выкрикивала лозунги, что, возможно, являось её реакцией на запрет сотрудников полиции подойти к памятнику и зажечь у памятника свечку.
Этот же свидетель сообщил, что пос. Щапово от пос. Спорт-База находится на расстоянии 15 км.
Свидетель Бондарев С.Н. показал, что его брат, председатель совета депутатов пригласил его поснимать мероприятие 25.11.2012 в пос. Спорт-База. Из администрации никто не присутствовал. В соответствии с показаниями этого свидетеля Злотникова М.И. и сопровождавшие её лица шли по тропинке вниз с песнями. Зажигать свечки и возлагать цветы к памятнику полицейские им мешали, но не особо. Почему Злотникова М.И. впала в истерику и отмахивалась от сотрудника полиции, что этому предшествовало, он пояснить не может. Видеозапись он никому не передавал и следователь у него её не изымал.
Будучи повторно допрошенным, после оглашения показаний, просмотра видеозаписи находящейся при уголовному деле, Бондарев С.Н. согласился, что наверное кому-то он эту запись передавал.
А вот почему в оглашенных показаниях Бондарев С.Н. указывал, что 25.11.2012 он выезжал производить съёмку по просьбе заместителя главы администрации Вандышева П.Ю. и совместно с ним, а не со своим братом — председателем совета депутатов, Бондарев С.Н. — не пояснил.
Свидетель сотрудник полиции Денисюк показал, что все шло тихо-мирно, никто не препятствовал поминать жертвы репрессий, собственно даже непонятно, почему Злотникова М.И. разволновалась.
Таким образом, мнения полицейских разделились. Половина свидетелей полицейских считала, что они всё-таки препятствовали и правильно делали в возложении цветов и зажжении свечек, половина — что никто из полицейских этому не мешал, Злотникова М.И. по непонятной причине начала оскорблять сотрудников полиции. Похищения телефона у адвоката Архипова не видел никто, а кто слышал не придал значения, решив, что кто-то другой из коллег примет участие в пресечении преступления, которое происходит на их глазах. В итоге, никто грабеж не пресёк.
Допрошенные свидетели защиты Фирсов Д.А., Цатуров В.А., Бабченко А.А., Рагулин В.В., Вистицкий М.М., Корчмар А.Е., Рыжова Е.Н., Калмыкова И.Л. показали, что никакого публичного мероприятия не планировалось, группа единомышленников, около 10-15 человек, из которых как минимум было два блогера — А.А.Бабченко и В.В.Рагулин, прибыли тихо и без шума, без привлечения лишнего внимания, в лесу, возложить цветы к памятнику жертвам политических репрессий и зажечь свечки. Никто не представлял какую-либо партию, не имелось никаких лозунгов, транспарантов, плакатов, а уж тем более футболок поверх зимних курток с карикатурами на руководителей государства.
По непонятной причине, сотрудники полиции ожидавшие их наверху, совместно с лицами одетыми в гражданку, спустились с ними вниз по тропинку, где в овраге был установлен памятный камень и начали провокацию.
Ничего не объясняя, сотрудники полиции препятствовали возлагать цветы к памятному камню и зажигать у него свечки, а лица в гражданской одежде провоцировать драку. Злотникову М.И. целенаправленно хватали за руки и за тело лица, как в гражданской одежде, так и полицейские, ожидая, что присутствующие мужчины заступятся за неё и начнётся потасовка, после которой выдвинется подкрепление полиции и можно будет всех задержать, отрапортовав, что пресечена противоправная акция. Они понимали это и на провокацию не поддавались. Злотникова М.И. никого из полицейских не била, а вырывалась, когда ей крутили руки, хватали и щипали.
В результате противоправных действий полицейских она была госпитализирована с гипертоническим кризом и гематомами обоих предплечий.
Эти же показания подтвердила и сама Марина Ивановна Злотникова в ходе допроса. Эти же данные подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы.
Ещё могу сказать о том, что Злотникова М.И. поступила в полном соответствии с тем. что называется «гражданский долг», когда не побежала прочь при виде граждан в форме, даже не понимающих: где заканчивается предел самодурства и начинается ответственность перед законом за превышение служебных полномочий, а твердо и последовательно отстаивала право на поминовение невинных жертв. данный поступок делает ей честь!
И наконец главное — раз уж в обвинительном заключении записано, что Злотникова М.И. совершила действия содержащие признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ, это обстоятельство непременно должно было найти и свое продолжение, в этом же обвинительном заключении.
В соответствии с КРФ о АП постановление по данному виду административных правонарушений выносит только суд и никто иной. И что, судья Троицкого районного суда вынес постановление, которым Злотникова М.И. признана виновной в нарушении ч. 5 ст. 20.2. КРФ о АП?
Отнюдь! На данное обстоятельство не ссылался и гос. обвинитель!
Почему? Если обвинение утверждает, что Злотникова М.И. совершила действия, содержащие признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КРФ о АП, которое пресекал полицейский Зубрицкий В.А., то Злотникова М.И. должна была быть привлечена к административной ответственности и её вина в нарушении этой правовой нормы, должна быть установлена вступившим в законную силу постановлением суда!
Данная правовая норма информирует: «Нарушение участником публичного мероприятия установленного порядка проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, за исключением случаев, предусмотренных частью 6 настоящей статьи, — влечет наложение административного штрафа в размере от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей или обязательные работы на срок до сорока часов.
А каков срок давности привлечения к административной ответственности по за данное административное правонарушение? Вы, Ваша честь, знаете, а вот сотрудники полиции, думаю — нет. Один год! В соответствии с ч. 1 ст. 4.5 КРФ о АП:
Постановление по делу об административном правонарушении рассматриваемому судьей не может быть вынесено по истечении трех месяцев со дня совершения административного правонарушения, а за законодательства Российской Федерации о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях, по истечении одного года со дня совершения административного правонарушения.
И что Вы думаете, делали сотрудники полиции, которые, как считает обвинение, полагали, что Злотникова М.И., нарушала-таки ч. 5 ст. 20.2 КРФ оАП, аж целый год с 25.11.2012 по 24.11.2013? Мучились, изыскивая возможность привлечь Злотникову М.И. к административной ответственности? Может, отдел полиции дни и ночи пикетировали-осаждали сторонники Злотниковой М.И. не давая полицейским не пройти на службу не уйти домой?
Опять же — отнюдь!
Поскольку результат — налицо. Поскольку в обвинительном заключении есть утверждение совершении Злотниковой М.И. действий, содержащих признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ, но оно голословно.
Потому, что постановления суда, которым Злотникова М.И. была бы признана виновной в этом правонарушении — нет.
И, кстати, такого постановления нет не только в отношении Злотниковой М.И., постановления суда нет в отношении всех участников так называемого «несанкционированного митинга, шествия, собрания, демонстрации» и, даже, «пикетирования».
А поскольку Марина Ивановна Злотникова, (как и остальные участники мероприятия), как выяснилось, ничего не нарушала, то какое же её «правонарушение», в 500 метрах от ближайшего жилого дома, в лесу, в овраге, на берегу реки Моча, пресекал полицейский Зубрицкий В.А.?
На что он провоцировал Злотникову М.И. и иных участников поминального мероприятия, нарушая закон? Вопрос не риторический, он требует ответа.
А раз ни Злотникова М.И., ни кто-либо иной не привлечены к административной ответственности за административное правонарушение по ч. 5 ст. 20.2 КРФ о АП, то и никакого административного нарушения со стороны Злотниковой М.И. — нет, а вот действия сотрудников полиции по отношению как к ней, так и к остальным участникам мероприятия — незаконные, препятствующие гражданам Российской Федерации поминать жертв репрессий и отправлять религиозный обряд в виде возложения цветов к памятному камню и зажжению у него свечек.
А это — п.п. «а, б» ч. 4 ст. 148 УК РФ — нарушение права на свободу совести и вероисповедания с использованием служебного положения и применением насилия, и п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ — превышение должностных полномочий с применением насилия.
Данное обстоятельство требует реагирования в виде частного постановления в адрес начальника ГУ МВД России по гор. Москве.
Я уже не хочу говорить про перешивание материалов уголовного дела, после нашего повторного ознакомления с материалами уголовного дела, когда перешивались материалы, которых и в помине не было на момент первого ознакомления (например протокол осмотра места происшествия от 15.01.2015), про две подписи Зубрицкого В.А. на первом листе протокола его допроса — в уничтоженном листе, который мною представлен в виде фотокопии от 08.03.2013, где следователем числился Савостьянов, и в ином от этого же числа но где следователем числится Демидов, при этом на обоих листах — и в фотокопии и в подлиннике Зубрицкий В.А. признает свои подписи и не может пояснить, как это могло случиться?
Не хочу говорить про уничтоженные и переделанные процессуальные материалы и иные документы, про то, что следователь Казачков в августе 2014 приступил к расследованию данного дела без изъятия его из производства следователя Демидова, что вообще недопустимо, вследствие чего все доказательства, полученные после этого безобразия должны признаваться — недопустимыми, тем более не хочу повторяться про это пресловутое сопроводительное письмо с «чудесной» допиской о якобы наличии при нём СD-диска с видеозаписью от 25.11.2011.
Есть шутка-поговорка: «Если нельзя, но очень хочется, значит — можно!»
К сожалению, эта шутка начала весьма успешно работать в такой серьёзной сфере, как уголовное судопроизводство. К чему она может привести мы уже видим, но видимо и это ещё не край.
Полагаю, Ваша честь подобные шутки должны иметь надлежащее реагирование в виде частного постановления, о чем я также, уже неоднократно говорил.
На основании всего вышеизложенного, руководствуясь ст. 1, 7, 11, 14, 15, п. 2 ч. 1 ст. 24, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, —
П Р О Ш У :
Марину Ивановну Злотникову оправдать, уголовное дело и уголовное преследование в отношении неё прекратить.
Вынести по изложенным фактам частное определение в адрес прокурора гор. Москвы, руководителя ГСУ СКР по гор. Москве, начальника ГУ МВД России по гор. Москве обратив их внимание на имеющие место нарушения закона требующие принятия необходимых мер.
05.06.2015
Защитник
адвокат А.В.Першин
|
Submit your review
|
|
|
|
|
0 reviews